Хлестко.

[wildwilde]

Ты - гомофоб. Ты ненавидишь геев. Ты правильно делаешь. Это твое право.

Ты можешь быть красив, и не очень, пузат и иметь куриную грудку. Лицо твое тоже может быть разным - и эдаким и сяким. Тебе можно быть разным, своим собственным, отдельным, похожим прежде всего на себя.

Ты - гомофоб, а не педик.

Ты - человек, это ведь очевидно. У тебя есть руки, ноги, туловище. Плечи у тебя есть, а на них голова, в которой имеется немало мыслей, и все они, конечно, правильные. Раскинь ими, мыслями. Ты - гомофоб, а еще ты мужик. А если так, то иди до конца. Будь настоящим гомофобом.

Гомо-фобом. С большой буквы.

Не слушай. Выключи радио. Геи поют, и поют иногда даже слишком хорошо. Тебе может понравиться. А вдруг тебе понравится?

Не смотри. Телевизор лучше вообще выключить - там геи. Они там не только поют, но еще и танцуют, и говорят, спорят. Они, может, выглядят конкретными пацанами, но тебя-то не обмануть, ты знаешь, что они не твоего поля ягода. Все у них - через ж...

Не читай. Геи тоже пишут книги, а к чему тебе их зараза? Не стоит открывать даже газет - ведь и там они. Они, бывает, даже хорошо пишут. А это опасно, ты ж знаешь. Ты прочтешь, ты можешь увлечься, ты захочешь тоже написать что-то в ответ, ты можешь испытать к ним симпатию, а это первый шаг в пропасть. А там черно, страшно, там разнузданный секс, там немыслимые пороки, которые не снились тебе даже в самом томительном сне, там - ты, представь! - они любят друг друга, они говорят про нежность...

Не верь. Никому не верь. Ведь геи бывают разные: большие, маленькие, черные, белые, при костюмах и с отбойным молотком. Они бывают всякие, они есть везде. На трибуне, в трамвае, на лестничной клетке.

Те, с кем ты учишься, живешь, работаешь, все они могут быть геями. Ты же знаешь, что геи умеют притворяться. Они, может, сидят с тобой бок обок, дышат с тобой одним воздухом, разговаривают с тобой за баб и ходят в баню, а сами - геи.

Представь, они, может, даже хотят тебя. Тебя. Красивого и не очень.

Человека, а не педика.

Они хотят, но ты, может, не замечаешь их желания. А если так, то какой же ты гомофоб?

Оно, конечно, необязательно, но очень может быть.

Знаешь, даже твой закадычный друг может быть геем.

А если так, то иди до конца: не думай класть ему руку на плечо - а вдруг ты захочешь его обнять. Не пробуй обнимать, как бывает по пьяни, или если "Динамо" обставило "Спартак" - ведь это ведет к поцелуям. А знаешь, что бывает с мужчинами, если они целуются?

Нет, знаешь, лучше не думай.


Я девочка, которую выгнали из собственного дома, потому что я призналась матери, что я лесбиянка.
Я проститутка, которая работает на улице, потому что никто не хочет принять на работу транссексуальную женщину.
Я сестра, которая крепко обнимает своего брата-гея этой ночью.
Мы родители, которые похоронили свою дочь слишком рано.
Я мужчина, который умер в одиночестве, потому что ко мне в палату не пустили человека, с которым я прожил 27 лет.
Я ребенок-сирота, просыпающийся ночью от кошмаров, потому что моей единственной любящей семьей могли быть двое отцов. Хорошо бы они могли усыновить меня.
Я думаю, я – счастливчик. После нападения я был в коме три недели, но спустя год я, вероятно, снова смогу ходить.
Я не из тех, кому повезло. Я убил себя за несколько недель до окончания школы. Я просто не мог всего этого вынести.
Мы пара, которой было отказано в съеме квартиры, как только оказалось, что двое мужчин хотят снять комнату с одной кроватью.
Я человек, который не знает, каким туалетом воспользоваться, чтобы избежать скандала и вызова охраны.
Я мать, которая не может увидеться с детьми, которых я выносила, нянчила и растила. Суд решил, что я недостойна быть матерью, раз я живу с другой женщиной.
Я жертва домашнего насилия, на которую сразу стали косо смотреть и постарались побыстрее отделаться в службе поддержки, когда поняли, что мой партнер – женщина.
Я жертва домашнего насилия и мне некуда обратиться за поддержкой, потому что я – мужчина.
Я отец, который никогда не обнимал собственного сына, потому что всю жизнь боялся демонстрировать чувства к другим мужчинам.
Я преподаю домоводство, хотя хотела быть тренером по спорту, пока мне не сказали, что «они все лесбиянки».
Я мужчина, который умер, так как врачи скорой помощи прекратили лечить меня, поняв, что я – транссексуал.
Я человек, который все время чувствует себя виноватым. Мне кажется, что у меня не должно быть недостатков, раз мне приходится жить в обществе, которое ненавидит меня.
Я человек, который больше не ходит в церковь. Не потому что я потерял веру, но потому что для «таких как я» двери церкви закрыты.
Я человек, который вынужден скрывать то, в чем больше всего нуждается этот мир – любовь